МХТ им. А. П. Чехова: За закрытыми дверями

Он нечто из серии доктора Джекила и мистера Хайда, джентльмен с изысканными, утонченными манерами, при этом, правда, время от времени он превращается в ревущего льва, несносного и импульсивного поборника мятежной «новой драмы». Его имя — Михаил Угаров, и он один из самых значительных, влиятельных и противоречивых фигур современного российского театра.

Автор около десяти наиболее совершенных, сложных и в настоящее время часто ставимых пьес, он стал глашатаем движения, которое пренебрегает изяществом, красивостью — в общем, всем тем, что обычно понимают под словом «искусство». В своих публичных заявлениях он может неожиданно и резко отрицать все и каждого, сохранившего печать традиции; он защитник писателей и пьес, в которых используется простая, понятная, настоящая речь, а не «благоухающий» литературой диалог, и которые повествуют о наиболее страшных проблемах современности: войне, насилии и наркотиках. Со своей женой, Еленой Греминой, они являются основателями Театра.doc —территории, отведенной вербатиму, документальной драме; здесь ставятся провокационные пьесы, написанные на основе интервью с солдатами, вдовами солдат, заключенными, шахтерами, бомжами и врачами. Как режиссер Угаров первым выпустил московские премьеры пьес таких значительных современников, как Максим Курочкин, братья Дурненковы, британский драматург Кэрил Черчил.

Все это делает последние постановки Угарова особенными. В этом первом спектакле, открывшем новое шикарное здание театра «Et сetera» во Фроловом переулке, рядом с метро Тургеневская, Угаров вернулся к своей собственной пьесе, написанной четырнадцать лет назад. Даже ее название, «Газета „Русский инвалид“ за 18 июля», кажется, ярко показывает все особенности Угарова-писателя. В своей пьесе он, что видно уже из названия, восхищается неясными деталями, ностальгическими настроениями и таинственными темами. Ярые сторонники прямолинейного и резкого стиля новой драмы считают Угарова одним из наиболее рафинированных литературных стилистов современной русской драмы. Впрочем, я думаю, он бы оценил это определение.

В центре своей пьесы Угаров ставит эксцентричного Ивана Павловича (Владимир Скворцов), человека, в одинаковой степени высокомерного и сварливого. Ему совершенно наплевать на то, что происходит в мире, и он живет довольно закрытой жизнью: со своей старой няней Нютой (Татьяна Владимирова) в своей обставленной со вкусом квартире. Он развлекается тем, что пишет очерки и рассказы для небольшой газеты «Русский инвалидъ», но выясняется, что ничего из того, что происходит за пределами его воображения, героя по-настоящему не привлекает. Его племянник Алеша (Алексей Лонгин) и племянница Сашенька (Наталья Житкова) для него — своеобразные источники гнева и утешения, непредсказуемое вторжение чуждого мира, лежащего за окнами дома. Действие происходит примерно сто лет назад, впрочем, в финале Иван Павлович выходит в абсолютно современной одежде.

Угаров показывает внутренний мир своего героя, равно как и его пристрастия, через тщательные и кажущиеся бессмысленными монологи, через туманные обсуждения событий, произошедших где-то в другом месте. Возможно, у Ивана Павловича была несчастливая любовная интрижка с замужней женщиной, а теперь последняя изменила свое решение и ждет его в заранее условленном месте. Возможно, Алеша отверг свою возлюбленную Лизочку и собирается жениться на женщине его старше из-за денег. Или, возможно, эту небылицу он выдумал, чтобы скрыть, что Лизочка бросила его ради другого. Угаров выносит обычные драматические события и любовную интригу за сцену, превращает их в слухи — они доходят до нас из писем, которые читают вслух, и отдельных реплик, которые вырываются то у одного, то у другого персонажа. Мы никогда полностью не узнаем, чему верить: кажется, ни один из героев не говорит всей правды.

Что мы точно знаем, так это то, что Иван Павлович — эстет, ценитель экзотических вещей. Он может красноречиво высказываться о садовой беседке, очарованный запутанностью российской орфографии, может в деталях описывать все несчастья, которые терпят подошвы кожаных ботинок. Но высшей точки своей импровизационной болтовни он достигает, когда бросается атаковать банальные сюжеты и интриги, написанные в традиционной литературной стилистике. «Жизнь совершенно бесстильная!» — говорит он громогласно. Жизнь — в богатстве избыточных и случайных деталей, а не в натянутых историях. И ты можешь опустить занавес в любой момент, когда захочешь, говорит он. История заканчивается, когда теряется интерес, ни минутой раньше или позже.

Не случайно, что Иван Павлович увлекается тирадой о стиле и «литературе» в тот самый момент, когда где-то в городе его ждет возлюбленная. Возможно, он пропускает свидание — выбирает тупик непреднамеренно, или, возможно, он теряется в своей самой искренней речи в тот самый момент, когда знает, что должен находиться совсем в другом месте. Может быть, для него это единственная возможность оправдаться, что он так и не встретился с ней?

Спектакль построен так, что зритель не может быть уверен ни в чем происходящем — только в деталях, возникающих из того, что мы видим и слышим. Героя сдавливают с одной стороны мир собственного воображения, с другой — мир людей, живущих, по заведенным правилам поведения и понимания действительности. Ивана Павловича раздражает каждое потустороннее вторжение в его жизнь, он решает не отказываться от своей индивидуальности. И теперь, когда уже слишком поздно, он прогуливается по улице: приходит запоздалая мысль о том, что он был выброшен туда некими невидимыми силами. Идет ли он на встречу со своей возлюбленной? До сих пор ли она там? Вернется ли он когда-нибудь к привычному домашнему уюту? Важно ли это?

Угаров как режиссер придает «кислотный» оттенок своей утонченной, запутанной пьесе, поощряя своих актеров «растереть» своих героев в песок.

Иван Павлович Скворцова нервный и темпераментный. Его бросает из крайности в крайность, от благородного поведения к грубой раздражительности. Он пытается преодолеть некий внутренний конфликт, и происходит это на протяжении такого долгого времени, что Иван Павлович уже и сам не может в этом разобраться — это стало стилем его жизни. Он может сначала с любовью и нежностью поливать домашние цветы из лейки, а через секунду со злостью выталкивает за дверь своего племянника. Он резко саркастичный и в то же самое время до безумия нежный.

Алеша Лонгина безразличен к своему дяде и демонстративно неуважителен к Нюте. Сашенька Житковой всегда готова беспокоиться о пустяках. Старая няня Нюта (Татьяна Владимирова) — существо, предоставленное самой себе. Она не понимает того удовольствия, которое Алеша и Иван Павлович получают от насмешек над ней. Очевидно только то, что она совсем беспомощная.

Декорации Андрея Климова воссоздают на сцене жилое пространство, которое отражает вкусы и характер хозяина, ценителя утонченных деталей и уединения. Эркер (окна выходят на улицу) настолько заставлен цветами, что через них едва можно различить человека. Оставшуюся часть комнаты занимает глухая стена, элегантно декорированная витражами и обоями. В момент непредвиденного «побега» Ивана Павловича стены вертятся, и одинокую, зловещую декорацию улицы поглощает туман и темнота, как если бы занавес упал.

АФИША	БИЛЕТЫ	СПЕКТАКЛИ
ТРУППА	ИСТОРИЯ	КОНТАКТЫ