Художественное руководство и дирекция

Руслан Кулухов
Владимир Хабалов
Ляйсан Мишарина
Наталья Перегудова
Сергей Шишков
Вячеслав Авдеев
Константин Шихалев

Творческая часть

Репертуарная часть

Наталья Беднова
Олеся Сурина
Виктория Иванова
Наталья Марукова
Людмила Калеушева

Медиацентр

Анастасия Казьмина
Дарья Зиновьева
Александра Машукова
Татьяна Казакова
Наталья Бойко
Екатерина Цветкова
Олег Черноус
Алексей Шемятовский

Служба главного администратора

Светлана Бугаева
Анна Исупова
Илья Колязин
Дмитрий Ежаков
Дмитрий Прокофьев

Отдел проектной и гастрольной деятельности

Анастасия Абрамова
Инна Сачкова

Музыкальная часть

Организационный отдел

Отдел кадров

Анна Корчагина

Отдел по правовой работе

Евгений Зубов
Надежда Мотовилова

Финансово-экономическое управление

Альфия Васенина
Ирина Ерина
Елена Гусева

Административно-хозяйственный отдел

Марина Щипакова
Татьяна Елисеева
Екатерина Капустина
Сергей Суханов
Людмила Бродская

Здравпункт

Татьяна Филиппова

Обманутый лезет под стол

Олег Зинцов, Ведомости, 18.04.2007
Сергей Женовач наконец-то поднял ставки московского сезона, самого провального за последние годы. Гоголевские «Игроки», показанные его Студией театрального искусства, — счастливый случай ненатужной актуальности, растворенной в чистой театральной игре.

Женовача, только что получившего три «Золотые маски», принято считать традиционалистом, и первая премьера выросшей из студенческого курса Студии театрального искусства — прошлогодний «Захудалый род» по роману Лескова был поставлен как будто для подтверждения этой нехитрой мысли. Простота формы, твердость убеждений и ясность целей заставляли с удивлением говорить о театре, занятом делом улучшения нравов, размышлениями о христианском и общественном долге. Женовач, в общем, выступил совершенно в духе фонвизинского Стародума, но так естественно, остроумно и вместе с тем серьезно, что не влюбиться в этот новый идеологический театр было нельзя.

Все это, однако, внушало разом восхищение и тревогу: если самое сильное сценическое высказывание выглядит у нас сегодня так, значит, мы снова повернулись к театральной Европе спиной. Ни внешность, ни суть «Захудалого рода» не встроишь в актуальный западный контекст. Нам-то все в этом спектакле радостно и важно, но национального там намного больше, чем универсального. Речь не о том, что надо чему-то соответствовать, просто театр иногда может быть непереводим, как поэзия: игра с патриархальной утопией, сколь угодно чудесная, — из области внутренних дел.

Тем неожиданней «Игроки». Лаконичный по форме, четкий по ритму театр социальной критики. Как ни смешно, такой спектакль можно запросто представить хоть на немецкой сцене.

Фокус ведь не в том, что ее лидеры — Томас Остермайер или Михаэль Тальхаймер — переодевают персонажей Ибсена и Лессинга в современные костюмы и помещают, допустим, в икеевский интерьер (скопировать такой подход недорого стоит). Немецкий театральный орднунг — это прежде всего дисциплина режиссерской мысли, а уж потом актуальный антураж.

С антуражем в «Игроках» Женовача все просто. Художник Александр Боровский расставил аккуратным квадратом девять (по числу персонажей) столиков с зеленым сукном, по краям воткнул несколько колонн, примостил бюст Гоголя — он служит вешалкой, с которой начинается на этот раз не столько театр, сколько игорная зала, она же библиотека.

Все одеты в одинаковые черные тройки, пальто и шляпы, почти обезличены. Слугу и барина не распознать, пока тот или другой не откроет рот. Шулеры разных мастей схожи, как сотрудники соседних офисов.

В игре с классиком Женовач не передергивает и насильно ничего не осовременивает, это по-прежнему не в его правилах. Он просто очень приметлив. 

Раз — и гоголевский помещик Ихарев (Андрей Шибаршин) выходит портретом амбициозного бизнес-вундеркинда, которого распирает от веры в то, что он-то умеет делать деньги — разве что вместо учебника по маркетингу молится на крапленую колоду по имени Аделаида Ивановна.

Два — и облапошившая Ихарева компания Утешительного (Алексей Вертков), Швохнева (Александр Обласов) и Кругеля (Григорий Служитель) оборачивается не менее узнаваемыми тертыми дельцами, которые отстают по технической оснастке, зато твердо знают, что ихаревские новейшие способы крапа — такая же ерунда, как «навыки эффективного общения» и «креативные стратегии» рядом с навыком банального отката.

Ну и три — у холуев, конечно, тоже сегодняшние повадки.

Из этих точных портретных штрихов вырисовывается как нельзя более актуальный конфликт — самонадеянный, торопливый, эйфорический обман против подлости основательной, насиженной. И решен этот конфликт именно ритмически. Ихарев, аж притопывая от нетерпения, трижды повторяет: «Начнем же игру, господа!» А старые плуты знай себе орудуют вилками и причмокивают: «Да и балык хорош!»

При такой разнице темпераментов прокатывает даже самая откровенная разводка: Сергей Качанов, единственный в молодой команде актер со стажем (игравший у Женовача еще на Малой Бронной), намеренно пережимает в роли подсадного помещика Глова. Сергей Пирняк, изображающий Глова-младшего, завирается с детским азартом. А Ихарев все равно сглатывает наживку.

Он просто по молодости рад, что нашел друзей. Счастье товарищества, кстати, — одна из первейших ценностей в Студии театрального искусства. Самоироничны ли Женовач и его актеры? Почему бы нет.

В финале Ихарев, конечно, досадует на то, какого дал дурака, и обиженно лезет под стол. Однако видно, что урок усвоил. Но славно и то, что урок не выходит за рамки культурной игры.

Нет-нет, мы всего лишь в библиотеке.