«Наш Чехов». Вечер к 150-летию А. П. Чехова | Вот счастье пролетело, и ага!..Анна Орлова, Комсомольская правда, 2.02.2006 Специально для Малой сцены МХТ Брусникина выработала фирменный стиль. Так уже было у нее с «Белым на черном»: актеры читают куски прозы, рассказывая каждый о себе в третьем лице. А ощущения «художественной декламации» при этом нет вовсе: спектакли совершенно настоящие. Но «Белое на черном» выросло из романа, а здесь режиссер взяла несколько рассказов Владимира Маканина и переработала в единый текст. Одни и те же актеры попеременно, парами-тройками выходят на квадрат сцены, «застеленный» черно-белой городской фотографией: дом, окна, ветки деревьев, птицы. Вокруг разбросаны клубки шерсти — как скрученные сюжеты человеческих жизней из рассказов, на первый взгляд совершенно между собой не связанных. Вот соседи по коммуналке, мужчина и женщина, много лет переговариваются через стену, а иногда встречаются и пьют чай. Он ставит ей пластинки, она его, больного, отпаивает малиной и аспирином. А потом она переезжает в другой район, и ничего так и не случается. Вот семейный человек знакомится с молодой вдовой. Та ни на что не претендует: «Замуж я уже не надеюсь когда-нибудь выйти, но иметь друга мне бы хотелось». Мужик в восторге: вот ведь удачно все складывается. А потом… снова ничего не случается. Вот одинокая поэтесса, принимая в гостях немолодого уже сердечного друга, шепчет нежности, а тот все не решается сказать ей что-то важное; наутро он уходит, и ни она, ни мы так и не узнаем, что между ними было не сказано. Вот умирает мужчина, а его товарищ по работе, который мог бы стать ему другом, только после этой смерти понимает, что мимо него прошло что-то совершенно необходимое и, увы, безвозвратно. Вот — кульминация и одновременно финал — семья с 15-летним стажем, где жена, не видевшая все эти годы от мужа ни особой нежности, ни особой верности, впервые сама пустилась в загул. И муж сперва избивает ее, а потом уходит в запой, зная при этом, что она больна и жить ей осталось от силы месяц. Он так ни разу и не протрезвеет до самой смерти жены, и в ту секунду, когда ее душа будет отлетать, он уснет в другой комнате в обнимку с ее девичьими фотографиями. …Вокруг сцены стоят кривые зеркала, где скрючиваются ноги и вытягиваются головы, множатся, слегка видоизменяясь, типовые ситуации, река с быстрым течением уносит несбывшиеся дружбы, любови и жизни. И Дмитрий Брусникин, чья роль здесь — резонерская, подводит итог, рассказывая историю о пьяном и побитом человеке, лежавшем в речке. Не понимая, где находится, ничего не соображая, тот человек просил одного: пить. Понимаете, «лежа в речке, просил пить». Это последняя фраза спектакля. После которой невозможно не думать: а где же твоя речка, чьей воды ты, умирая от жажды, не замечаешь? Пресса Поза жизни, Ирина Алпатова, Культура, 2.02.2006 Вот счастье пролетело, и ага!.., Анна Орлова, Комсомольская правда, 2.02.2006 Спектакль в первом чтении, Марина Шимадина, Коммерсант, 30.01.2006 Выплыли, Марина Давыдова, Известия, 30.01.2006 Течение чтения, Глеб Ситковский, Газета, 30.01.2006 Массовый заплыв в свитерах, Марина Райкина, Московский Комсомолец, 30.01.2006 Со всеми вытекающими, Олег Зинцов, Ведомости, 27.01.2006 | |
ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ — КОНСТАНТИН ХАБЕНСКИЙ
| | АРХИВ СПЕКТАКЛЕЙ | |