Режиссеры

«Мистерион» — точное завершение «Территории»

Анна Самусенко, Радио «Культура», 16.10.2007
Фестиваль «Территория» и завершающий его аккорд — постановка «Мистерион» оказались в центре внимания сегодняшней прессы.

Последний эксперимент смотра получился едва ли не самым спорным. Так утверждают журналисты «Новых известий». С этим соглашаются корреспонденты «Коммерсанта» и издания «Газета». Обозреватель же «Российской газеты» считает, что «Мистерион» — точное завершение фестиваля «Территория». С публикациями знакомилась Анна Самусенко:

«Второй фестиваль „Территория“ завершился проектом, который одновременно стал российской премьерой „Комедии о конце времен“ Карла Орфа и первой совместной работой режиссера Кирилла Серебренникова и дирижера Теодора Курентзиса. „Собственно, этот тандем сам по себе и вызывал интерес“, — пишет журналист „Коммерсанта“ Екатерина Бирюкова. „Два харизматичных персонажа нового поколения, у которых вроде много общего, но которые еще ни разу не работали вместе“. К чему должен был привести этот союз? Таким вопросом задаются журналисты едва ли не всех печатных изданий. 

„Для участия в проекте были мобилизованы грандиозные силы: полтора десятка певцов и артистов, оркестр и хор, ансамбль ударных инструментов, несколько десятков человек массовки. И зря, по правде говоря“, — констатирует обозреватель издания „Газета“ Илья Овчинников. И далее читаем пояснение: „Огромный состав, необходимый для воплощения „Мистерии“, может сравниться лишь с малеровской „Симфонией тысячи участников“ и не может не потрясти взор, слух и воображение. Правда, потрясение быстро проходит: муза, посещавшая Малера, не слишком надолго задержалась у Орфа и явно пролетела мимо финала второй „Территории“, напомнив своим отсутствием о слабых местах Курентзиса“.

Теодора Курентзиса, по мысли Ильи Овчинникова, на сей раз подвела любовь к красивым жестам и трудновыполнимым идеям. „Красивые жесты“ дирижера обращены к музыкантам, и находят у них отклик. А что касается идеи, то обозреватель „Газеты“ утверждает, что „Мистерия о конце времени“ музыкально — далеко не лучшее сочинение Орфа, да и реализована оказалась не так хорошо, как задумывалось. „Комментировать ее сценическое воплощение более чем неловко, — пишет критик. — Многозначительность обернулась прямолинейностью, а символический ряд, обозначающий „конец времени“, следовал формуле Евгения Евтушенко „Хрущев, Христос и Кастро““.

Постановка претендует на злободневность, однако, по мнению Ильи Овчинникова, стремится достичь ее с помощью приемов, уместных скорее в спектаклях московских театров-студий времен Перестройки. С чем соглашается журналист, так это с тем, что „Мистерион“ Серебренникова-Курентзиса, безусловно, грандиозный проект.

Трудной для исполнения партитура становится еще потому, что это не музыка и не театр в обычном понимании, а ритуал, приводящий к катарсису. Именно данную идею, по мысли журналиста „Коммерсанта“, и стремились подчеркнуть постановщики. Но, как признает Екатерина Бирюкова, „Мистерион“ завершился тихим, просветленным квартетом старинных виол, под который одинокий человек с завязанными глазами пытался пройти по узкой тропке над грудами человеческих тел. „С музыкальной точки зрения все кончилось скорее неплохо, — говорит корреспондент „Коммерсанта“, — с театральной — скорее нет, а с точки зрения катарсиса — трудно сказать“.

Такая разница в музыкальной и драматической части финала связана, по наблюдениям Екатерины Бирюковой, с различиями между Серебренниковым и Курентзисом. Серебренников — мастер беспросветности, социальных язв и, в самых тонких своих работах, сострадания. Он виртуозно сделал максимально тягостным действо, посвященное ожиданию Страшного суда. „Курентзис же, которому партитура давала отличные возможности блеснуть экстатическими кульминациями, — пишет журналист „Коммерсанта“, — скорее стремится к эдакой надчеловечности — откуда легче увидеть свет и сообщить о нем остальным“.

Обозреватель „Российской газеты“ Алена Карась настаивает: „Нельзя было, кажется, придумать более точного завершения всего фестиваля“, определяющей темой которого стала мистерия, чем „Мистерион“. Поскольку эта постановка только усилила главную эмоцию — предчувствие апокалипсиса, мрачное видение наступающих времен. Даже несмотря на надежду в финале „Мистериона“ последние аккорды спектакля звучат тревожно и мрачно. Таким образом, по мнению Алены Карась, фестиваль „Территория“, с подобным логичным завершением, продемонстрировал изумленной публике исключительно продуманную программу.

А Майя Крылова и Ольга Егошина из „Новых известий“ подчеркивают, что последний эксперимент фестиваля оказался едва ли не самым спорным. Почти две недели организаторы „Территории“ пытались приобщить столичную культурную богему к нетрадиционному и местами авангардному искусству. Все эти арт-опыты „не всегда были удачными. И еще реже — понятными массовой публике, — пишут журналисты „Новых известий“. — Но важнее другое — у любителей альтернативного искусства в Москве теперь есть своя „Территория““.

Мнения зрителей на фестивале разнились кардинально, но, как оговариваются Майя Крылова и Ольга Егошина, эксперимент на то и эксперимент, чтобы о нем спорить. При любом исходе эксперимент дает более полную картину современного искусства. „Хуже, когда спорить не о чем, а зрителю предлагают сплошь слащавые постановки и красочные шоу. Нынешняя „Территория“ — это явно попытка прорыва. Правда, — резюмируют Ольга Егошина и Майя Крылова в „Новых известиях“, — направление этого прорыва пока непонятно“.

Остается надеяться, что оно выйдет ясным на следующем фестивале „Территории“».